Идея многомерности в познании социальной реальности

• 1. Постановка проблемы
• 2. Три измерения методологии социально-философского исследования
• 3. Идея многомерности в современной литературе

Сразу же должен сказать, что названная в заглавии тема заинтересовала меня еще двадцать с лишним лет назад и первая наша (с М.Я. Ковальзоном) публикация, в которой была изложена идея многомерности как перспективная для социального познания, появилась в 1980 г. 1. Сами термины: измерение, многомерность в их применении к социальным сюжетам в то время не были новостью. Еще в 60-е гг. широкую известность получила книга Герберта Маркузе «Одномерный человек», где употреблялись словосочетания «одномерное общество», «многомерный универсум» и т.п. Но, конечно, концепция, которую мы развивали, располагалась совсем в другой плоскости по сравнению с тем, о чем писал Г. Маркузе. Мы стремились дать свой ответ на те вопросы, которые сама действительность и наука выдвигали перед марксистской методологией социального познания.

Сейчас марксистскую методологию списывают в архив. Но я полагаю, что подобный подход является конъюнктурным и близоруким. Нелепо отрицать, что марксизм внес свой вклад в постановку, а, отчасти, и в решение методологических проблем социально-исторического познания. Ведь не случайно и К. Поппер и Д. Белл признавали влияние марксизма на выработку их собственных позиций. А все старшее и среднее поколение российских обществоведов прошло марксистскую школу.

Марксизм не помешал нашей философии продвигаться в разработке ряда проблем, независимо от того, имеют или не имеют они к нему прямое отношение. Можно назвать в этой связи логику, философию естествознания, глобальные проблемы современности, теорию познания, теорию культуры, проблемы деятельности, человека, гуманизма и т.д. Ряд подвижек имел место и в методологии социального познания, которая обогатилась многими новыми методами и подходами. Среди них можно назвать деятельностный и системный подходы, моделирование социальных процессов и такие как функциональный подход и проблема уровней, абстракции, уровней теории. Я считаю идею уровней методологически весьма продуктивной. В период становления у нас эмпирической социологии хорошо сработала идея Р. Мертона о социологических «теориях среднего уровня». Разрабатывалась концепция трех уровней методологии — философский, общенаучный и конкретно-научный. Думаю, что к числу такого рода новаций относится и идея многомерности в методологии социального познания, которая первоначально выросла из определенной интерпретации материалистического понимания истории.

И мне непонятно, например, почему термин «материалистическое понимание истории» исключен из словника «Новой философской энциклопедии». Можно придерживаться марксистских или иных взглядов, но нельзя руководствоваться конъюнктурными соображениями в своем отношении к различным методологическим направлениям.

Все это я вынужден сказать для обоснования тезиса, что при анализе методологических проблем социального познания, наряду с другими, следует иметь в виду и марксистский подход. Кроме того, в любой научной области движение вперед опирается на логику ее развития. Никаких позитивных результатов не достичь, если начинать с нуля, или заниматься хаотическим эклектическим заимствованием из различных идейных источников.

1. Постановка проблемы

Исходным принципом социальной философии марксизма является материалистический монизм. Наиболее последовательное классическое изложение он нашел в известном Предисловии «К критике политической экономии». К. Маркс указывает на зависимость всех общественных явлений от их материальной (экономической) основы и выделяет четыре способа производства как прогрессивные ступени экономической общественной формации, которая должна уступить место обществу коммунистическому.

Очевидно, что по Марксу, структура общества строится на чисто линейной зависимости общественных явлений от определяющей их основы, а его динамика представляет собой однолинейный прогресс общественных форм. Последующие изменения, вносимые в марксистскую теорию общественного развития и методологию его познания, эту их особенность оставляли нетронутой. Ф. Энгельс в своих поздних работах рассматривал экономику как конечную основу взаимодействия общественных явлений, т. е. выступил против абсолютизации роли экономики: следует учитывать действие и других факторов. Тем самым снималась жесткая зависимость от экономического базиса всех общественных явлений. «Взаимодействие» вносит элемент неопределенности, но линейности не устраняет.

Развитые уже в ХХ веке системный подход, моделирование, типологизация ориентированы на идею целостности и частично преодолевают однолинейный подход. Но многомерность в этих подходах не эксплицирована как методологическая проблема и задача.

Идея многомерного (как один из возможных ракурсов) подхода к самой социально-исторической реальности и ее познанию не надумана. Она вызревала постепенно в процессе методологического поиска. А такой поиск имел место. Ведь и системный подход, и идея уровней как методологические принципы вошли в нашу литературу в 60-е гг., между прочим, независимо от марксизма. Известно, что у нас системный подход был встречен весьма подозрительно, как нечто противоречащее диалектике и потому изначально антимарксистское, тем более, что на Западе уже были попытки создания «системной философии». Пришлось доказывать, что сам Маркс в своих исследованиях фактически пользовался системными методами, что принципы системного подхода являются элементом общенаучной методологии, а не философии и потому диалектике не угрожают и т.д.

Выдвижению идеи многомерности применительно к социальному знанию способствовало обсуждение в литературе принципов системного подхода, в котором уже ощущается признание «объемности» общества как некоего социального пространства, где живет и действует человек, а также ряда новых принципов и концептуальных построений.

Так, начали выражаться серьезные сомнения в том, что сложный процесс исторического развития можно объяснить, руководствуясь догматизированной теорией общественных формаций (пятичленка), признающей однолинейный прогресс. Стали развиваться концепции вариативности исторического процесса Признавалась возможность исторических альтернатив и разных направлений в истории, учитывающая разнообразие культур и цивилизаций.

В этом контексте и была предложена идея многомерности в качестве одного из принципов методологии социального познания. Ее введение в научный оборот означает, что
— «объемность» общества становится предметом специального методологического анализа;
— признается возможность исследовать общество, ход истории в различных измерениях;
— выделение каждого измерения исторического процесса не произвольно, а определяется свойствами самого объекта;
— эпистемологическое значение каждого измерения в том, что оно выделяет определенный аспект социальной реальности со своим кругом проблем в качестве предмета познания, в исследовании которого применяются не только общие, но и специфические для данного измерения методологические подходы;
— относительно полная картина исследуемого объекта образуется в результате суммирования данных изучения объекта в рамках этих измерений.

Многомерный подход не противостоит другим методам социального познания. Он близок системному подходу, совместим с ним, но не идентичен ему.

2. Три измерения методологии социально-философского исследования

Мой материал носит отчасти исторический характер, ибо я вынужден излагать идеи, которые уже были предметом обсуждения. Но, мне кажется, есть смысл вернуться к ним, потому что они не потеряли своей актуальности, хотя и забыты как сами идеи, так и те ныне поучительные дискуссии, которые развернулись вокруг них.

В упоминавшейся выше статье были выделены три методологических измерения или аспекта в изучении общества и его истории, которые для краткости были названы естественноисторическим (или объективным), деятельностным и личностным (или гуманистическим). Почему три? Мы полагали, что фиксируем фундаментальные теоретико-методологические направления, что концептуально расширяет возможности применения в познании общества различных методов и делает его изучение более «раскованным», чем это позволяло превращенное в догму материалистическое понимание истории.

Понятия методология и метод различаются по следующим основаниям. Методология — это мировидение, т. е. видение реальности или ее фрагментов в качестве предмета или объекта исследования. Метод же есть средство или совокупность средств исследования, определяющих конкретный путь познавательной деятельности. На социально-философском уровне развивается методология.

Наша концепция подверглась разнообразной критике как догматиков, так и «прогрессистов». Официальная реакция последовала со стороны двух именитых академиков — П.Н. Федосеева и Л.Ф. Ильичева, заявивших, что «обсуждение поставленных и возникших в ходе обсуждения вопросов нельзя считать завершенным, а позицию авторов… во всем обоснованной и бесспорной» 2. Тогда подобные слова звучали весьма угрожающе.

Наибольшие возражения вызвало со стороны критиков обоснование объективного подхода как одного из необходимых аспектов анализа социальной реальности. Критиками выступали некоторые ярые сторонники деятельностного подхода и сама критика была даже более резкой, чем догматическая. Нас обвиняли уже не в отходе от марксизма, а в догматизме, оправдании тоталитаризма, отрицании деятельностного подхода. Отрицать значение деятельности бессмысленно, ибо люди делают историю. Но мы отстаивали положение, что человеческая деятельность имеет объективные основания, будь это законы, или условия, или факторы, независящие от сознания людей. Неопровержимым доказательством присутствия в обществе такого рода сил является несовпадение общественных целей и результатов деятельности людей. Поэтому мы категорически возражали против исключения из истории объективных начал деятельности, соответствие которым является условием ее успешности. Это элементарно.

Анализ деятельностного аспекта исторического процесса есть другое измерение социального познания. Здесь возникает масса новых проблем и используются методы, в которых не было нужды при изучении объективных, т. е. независимых от субъекта начал и тенденций общественной жизни. В деятельности соединяются в неразрывное единство объективное и субъективное, отдельное и обще, социальное и индивидуальное. Деятельность является основой культуры, сферой самоосуществления личности. Она же есть и носитель социального начала, ибо общественные отношения существуют только в деятельности людей. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в сознании многих познание общества и познание деятельности сливаются в нечто единое. Это очень распространенная ошибка и переубедить тех, кто придерживается подобных взглядов, доказать, что деятельностный подход — один из аспектов изучения истории, практически невозможно. Тем более, что в общественной жизни можно найти аргументы в пользу и той и другой позиции.

Третий аспект — личностный. У К. Маркса есть замечательное положение — что общественная история людей есть ничто иное как история их индивидуального развития. Речь идет о развитии человека, индивида в истории и изучить и понять историю в этом ключе, безусловно, особая задача, особый аспект исследования истории. Известно, что К. Маркс набросал и общую схему развития человека в истории: человек в системе личных зависимостей, человек в системе вещных отношений товарного производства и свободная индивидуальность в обществе, где свободное развитие каждого является условием свободного развития всех. Абсурдно отказываться от этих идей только потому, что их высказал Маркс.

Эти три измерения являются основными координатами социума. В последнее время эта идея получила неожиданное и своеобразное подтверждение. В.А. Ядов, анализируя тенденции развития мировой социологической мысли, выделил в ней три основные направления 3, которые определил как
— объективистское, онтологическое, представленное именами О. Конта, К. Маркса, Э. Дюркгейм. Оно опирается на картину мира, созданную классической наукой, признает существование социальных законов и объективных начал в общественной жизни, на которые следует опираться в своих действиях;
— субъективистское, конструктивистское, исходит из субъекта, который и конструирует свой социальный мир. К числу его лидеров относятся Э. Гидденс, П. Бурдье, Дж. Александер и др.;
— активистское, деятельностное. Оно как бы синтезирует два предыдущих. Его представители считают, что человек существует в определенных жизненных ситуациях и своими действиями изменяет их. Главными фигурами этого направления являются один из создателей феноменологической социологии А. Шюц, а также П. Бергер и Т. Лукман.

Нельзя считать случайными именно эти три направления в социологии. Для меня важно то, что они удивительно соответствуют основным измерениям анализа социальной реальности, о которых шла речь. Каждое из них следовало по одному из выделенных нами измерений социального познания и на этом базисе строились концепции, которые могли и принципиально и не слишком сильно отличаться друг от друга. Представляется, что само наличие этих направлений в социологии свидетельствует о фундаментальности трех измерений (и аспектов анализа) социального пространства.

К сожалению, получилось так, что после небольшой вспышки дискуссий по трехаспектной концепции, мы перестали заниматься этой темой, а затем нас захлестнули совсем другие события. Поэтому она сохранилась в своем первозданном виде, не испорченная последующими уточнениями и разработками. Но многие вопросы тогда остались без ответа. И главное — как соотносятся, как взаимодействуют эти три методологических подхода. Вроде бы каждый из них отражает определенный круг проблем, которые не совпадают друг с другом. Видимо, они в сумме составляют и некую целостность. Ориентация на целостность при многомерном подходе очень важна. Но пути интеграции различных аспектов познания еще должны быть проработаны достаточно конкретно. Пока же остаются нерешенными и самые общие вопросы.

Или они решаются просто: никакой особой мудрости здесь искать не следует, мы лишь несколько модернизировали исторический материализм, а у него на все найдется ответ.

Или вся затея с многомерной методологией ничего не стоит и будущего не имеет. Перенесение понятий из математики и физики на социальные науки оправдано далеко не всегда. И еще надо доказать, что оно оправдано в данном случае.

Или имеет место некий методологический поворот и выявляется возможность введения новых, связанных друг с другом методологических подходов. Тогда открывается свежее поле для методологического анализа, для построения современной теории исторического процесса.

В общем, все это проблемы, которые подлежат дальнейшему изучению и разработке. Мне представляется все-таки, что это направление исследования таит в себе различные методологические возможности, выявление и использование которых может послужить выработке более выверенных подходов к решению актуальных ныне теоретических проблем.

Методология трехаспектного подхода открывает, например, перспективу переосмысления таких сложных теоретико-методологических проблем, связанных с соотношением объективного и субъективного, как свободная деятельность людей в истории и признание объективных закономерностей, разграничение культуры и социальности, общения и общественных отношений и т.д.

Для меня трехаспектный подход является главным выражением многомерной методологии на социально-философском уровне анализа исторического развития. Но в принципе возможны и другие подходы с использованием большего или меньшего количества измерений. Здесь можно провести такую аналогию. Реальное физическое пространство имеет три измерения. Вместе с тем в математике строятся и с успехом применяются пространства с гораздо большим числом измерений. Трехапектный вариант многомерной методологии социального познания по отношению к другим вариантам и выступает как основной, исходный — как реальное трехмерное пространство по отношению к многомерным пространствам математиков.

3. Идея многомерности в современной литературе

Из имеющейся социально-философской литературы я возьму лишь некоторые примеры употребления понятия многомерности.

Сначала несколько слов о работах, вышедших в 80-е гг.

Известный специалист по методологии истории М.А. Барг, критически анализируя взгляды К. Леви-Стросса, использует понятие многомерности применительно к историческому знанию. Согласно Леви-Строссу история имеет дело с необратимым временем, а этнология с обратимым временем или неподвижностью. В текучем и однократном временном мире история «осуждена на описание типа хроники; в мире, где все устойчиво, этнология изучает структуры». Последние относятся к реальной практике как грамматика к речевой деятельности. И М.А. Барг заключает: «Итак, раскрыв перед историографией многомерность процесса истории, структурализм ограничил ее компетенцию одним лишь временем, статистическим, хроникальным» 4. Не вдаваясь в данном случае в существо критики К. Леви-Стросса, отметим, что М.А. Барг признает многомерность исторического процесса как нечто само собой разумеющееся.

Интересную позицию занял В.Н. Шевченко. В целом он вполне благожелательно изложил нашу концепцию и привел высказанные по ее поводу в то время критические оценки и замечания. Но он пошел дальше нас. По его мнению можно ставить вопрос о существовании «трех взаимосвязанных и вытекающих один из другого аспектов анализа процесса развития любого объекта, в том числе и общества» 5. Этими всеобщими аспектами анализа реальности являются цикличность, равномерность и неравномерность.

Применительно к обществу каждый из этих аспектов выступает как определенный структурный уровень теории со своим кругом проблем. В рамках первого общество рассматривается как целое и отличное от природы. Второй ориентирован на выявление логики всемирной истории на основе теории общественных формаций и третий - «деятельностный» аспект охватывает проблематику философского осмысления конкретной истории во всем ее многообразии. Хотя В.Н. Шевченко не использует термина измерение, но фактически в его подходе проглядывает неудовлетворенность однолинейной методологией и он руководствуется идеей многомерности, о которой речь шла выше.

Таким образом проблема многомерности в первой половине 80-х гг. достаточно широко обсуждалась на страницах не только журналов, но и в монографической литературе. Затем наступил длительный перерыв и лишь в последние годы вновь начала проскальзывать в отечественной философской литературе тема многомерности.

В работах В.Е. Кемерова по проблемам социальной философии термин «многомерность» используется, когда автор желает подчеркнуть сложность, «глубину» человеческого бытия. Так, он пишет, что ввиду далеко не всегда наблюдаемой взаимообусловленности человеческих действий, при их изучении «отдельный акт деятельности перестает казаться элементарным. Он обнаруживает свою многомерность… » 6. В другом месте говорится, что «экономическое, одномерное представление о человеческой деятельности» недостаточно, для объяснения, например, творческих процессов. Здесь уже требуется «переработка этого представления, придания ему «глубины», выявления его конкретной многомерности» 7.

Наконец еще одно свидетельство. Историк К.В. Хвостова в своей методологической статье в журнале «Вопросы философии» выделяет два уровня «гносеологии истории» — теоретический и прагматический. На первом уровне историческое знание рассматривается в системе общественных наук, на втором историки занимаются своими внутренними проблемами. Автора интересует и влияние философии на изучение истории (теоретический уровень) и современные методы работы историка с конкретным материалом (прагматический уровень). Среди других проблем она касается и применения формальных методов в историческом познании. В этой связи автор пишет: «Благодаря применению методов многомерного количественного анализа можно получить общезначимые количественные характеристики, интерпретация которых позволяет составить шкалу множественных оценок изучаемых явлений» 8 и тем самым избежать неопределенности и «бинарности» в оценках.

В данном случае идея многомерности используется в контексте применения методов количественного анализа как одного из средств приближения к истине в историческом познании.

Таким образом, если в первой половине 80-е гг. у нас имели место попытки концептуальных построений многомерной методологии, которые, однако, в дальнейшем постепенно заглохли и не получили должного продолжения и развития, то во второй половине 90-х годов встречаются упоминания о многомерности преимущественно в том контексте, где подчеркивается сложность, многообразие изучаемых явлений или необходимость исследования для понимания данного явления, его глубинных связей и отношений.