Не будем останавливаться подробно на анализе работ всем известных авторов, говоривших о противоречии между трудом и капиталом. Мы помним, что «учение о капитале и прибавочной стоимости занимает центральное место в марксистско-ленинской политэкономии». В основе представлений о прибавочной стоимости лежит схема, верная для домонополистического капитализма. Капиталист — это индивидуальный частный собственник, владеющий основными фондами и одновременно управляющий своим производством. Его цель — максимизация прибыли, а прибыль — превращенная форма прибавочной стоимости. Труд наемных рабочих оплачивается лишь частично, а другая часть идет в карман капиталисту; это и есть прибавочная стоимость. Капиталист стремится уплатить работнику минимум, который определяется затратами, необходимыми на воспроизводство рабочей силы. Рынок свободной рабочей силы — фактор, помогающий капиталисту решать эту задачу, а рабочее движение — препятствующий. Организованной борьбой рабочие добиваются того, что заработная плата превышает необходимый минимум.
Эта простая и ясная схема — отправной пункт довольно сложных построений, с помощью которых показывается, как прибавочная стоимость, образованная в сфере производства, [412] перераспределяется между капиталистами всех разновидностей — банкирами, торговцами, землевладельцами и т. д., и доказывается, что прибавочная стоимость — единственный источник богатства для них. «Маркс показывал, что средства производства как таковые — еще не капитал. Они становятся капиталом лишь в определенных исторических условиях, когда превращаются в средство эксплуатации наемного труда». Отсюда вывод об антагонизме буржуазии и пролетариата, всегда и во всем, если дело касается экономики. «Учение о прибавочной стоимости устанавливает факт огромного теоретического и практического значения: капиталистическая эксплуатация вытекает из самой сущности капиталистического способа производства и может быть устранена лишь путем революционного ниспровержения буржуазного строя».
Термин «социальное партнерство» (а в данной статье мы будем говорить именно о партнерских отношениях в социальной сфере) происходит от латинского “socialis” — «товарищеский, общественный» и французского “partenaire” — «компаньон». Это неконфронтационный способ регулирования общественных и социально-трудовых отношений между большими группами и слоями населения, а, в частности, между предпринимателями (работодателями), наемными работниками и государством.
Согласно западной концепции, социальное партнерство в идеологическом аспекте призвано способствовать смягчению противоречий между работодателями и наемными работниками на основе равноправного сотрудничества, интегрировать трудящихся в систему рыночных отношений. В политическом аспекте социальное партнерство направлено на одобрение трудящимися политической власти данного общества. В экономическом плане социальное партнерство предполагает материальное и моральное стимулирование заинтересованности наемных работников в росте темпов производства, производительности труда во имя обеспечения условий дальнейшего роста прибыли работодателей, государства, а также повышения жизненного уровня самих трудящихся. Многомерность процесса социального партнерства предполагает оптимизацию отношений между действующими в стране общественными силами.
[413]
Как мы уже говорили, в новой и новейшей истории отношения между капиталистом (работодателем) и наемным рабочим в основе своей определялись противоположностью их коренных интересов в условиях и оплате труда, уровне жизни в целом. При этом классовая борьба была не придуманной, а объективно-естественной формой разрешения возникающих между ними противоречий.
Еще 35-40 лет назад Запад буквально содрогался под ударами мощного забастовочного движения рабочего класса, выдвигавшего перед работодателями и правительствами серьезнейшие социально-экономические требования.
В настоящее время классовая борьба в ее крайних проявлениях на Западе перестала быть эффективным средством разрешения возникающих в обществе противоречий. Во всем мире наблюдается тенденция к снижению забастовочного движения.
Реставрация капитализма в СССР и ряде других социалистических стран привела к заметному ухудшению положения трудящихся во всем мире. Имеется в виду, что для буржуазии отпала необходимость заботиться о внешней привлекательности «общества всеобщего потребления», начался приток высококвалифицированных, но непритязательных иммигрантов из бывших соцстран — все это сильно осложнило борьбу за права работников даже в развитых капиталистических странах. Вопиющие нарушения трудовых прав в России, на Украине и других странах СНГ, такие, как невыплата зарплаты, массовые увольнения работников, создают крайне нежелательные для трудящихся всего мира прецеденты.
Не секрет, что процессы, происходящие на территории СНГ, во многом определяются положением в России. Это объясняется историческими причинами, экономическим и политическим доминированием России на «постсоветском пространстве». Поэтому изменение трудового законодательства в России представляет интерес не только для российских трудящихся и их профессиональных и политических представителей, а также и для товарищей из других государственных образований на территории бывшего СССР.
Всякий предприниматель, владелец или руководитель предприятия всегда был и остается заинтересованным в том, чтобы на его [414] фабрике или предприятии коллективы работали в условиях социального мира, без конфликтов и забастовок. Еще в прошлом веке работодатель как на Западе, так и в России, часто не имея возможности удовлетворить требования всех рабочих, шел, дабы не снижать массу прибыли, на договоренность и создание некоторых привилегий для части из них. Именно так среди наемных рабочих возник слой, который стал называться «рабочей аристократией».
Мощное европейское и американское рабочее движение во второй половине ХХ века смогло добиться от своей империалистической буржуазии таких уступок, что значительная часть пролетариата Западной Европы и Северной Америки превратилась в рабочую аристократию.
Согласно теории марксизма, пролетарий получает в качестве платы за свою рабочую силу сумму, равную той массе средств существования, которые нужны ему для воспроизводства рабочей силы, т. е. пролетарий получает такой объем средств существования, чтобы он мог снова работать и обеспечить капиталисту рабочую силу на будущее — вырастить детей. Этот экономический закон, открытый Марксом, соблюдался в Европе и соблюдается сейчас в странах «третьего мира» довольно жестко. Однако уже в начале ХХ века среди трудящихся стали появляться лучше оплачиваемые, привилегированные слои, уровень жизни которых был значительно выше, чем у основной массы. Этот слой, как мы уже говорили, и получил название рабочей аристократии.
В Англии еще в ХIХ веке Энгельс выделил не просто тенденцию к образованию слоя рабочей аристократии, но и вообще к обуржуазиванию рабочего класса. В письме Марксу от 7 октября 1858 г. он писал: «Английский пролетариат фактически все более и более обуржуазивается, так что эта самая буржуазная из всех наций хочет, по-видимому, довести дело в конце концов до того, чтобы иметь буржуазную аристократию и буржуазный пролетариат рядом с буржуазией. Разумеется, со стороны такой нации, которая эксплуатирует весь мир, это до известной степени правомерно».
Рабочая аристократия — это слой рабочего класса, который получает от буржуазии определенную прибавку, благодаря чему [415] уровень потребления этого слоя становится выше, чем уровень потребления непосредственно пролетарского слоя. Источником этой прибавки являются сверхприбыли, получаемые монополистическим капиталом империалистической нации от эксплуатации рабочей силы других стран.
Со времен Ленина, который характеризовал рабочую аристократию как меньшинство рабочего класса, находящееся в привилегированном положении по отношению к его большинству, прошло немало времени. И империализм не стоял на месте, он совершенствовал механизмы эксплуатации, расширял и интенсифицировал эксплуатацию.
Но вернемся от неустранимого противоречия между трудом и капиталом к поиску возможностей для смягчения конфликтов на этой почве. Задолго до разработки теории социального партнерства было замечено, что в обыденном сознании людей превалируют принципы компромисса, сотрудничества и партнерства, а не конфронтации.
Ценность консенсусного принципа, в том числе и в системе социального партнерства, в том и состоит, что он предполагает разрешение социальных и политических конфликтов путем согласия, компромисса и взаимопомощи. Такая возможность существенно расширилась благодаря достижениям научно-технической революции. Консенсусный принцип открыл новые позитивные возможности для реализации социальных партнерских отношений в Западной Европе, Америке и Японии.
Социальная политика не претендует на всеобщее определение состояния общества, однако она оказывает определяющее воздействие на его социальную структуру. Это предназначение социальной политики определяется свойствами политики вообще, и государственной политики в частности. Определяя социальную политику как деятельность государства по поддержанию таких отношений в обществе, которые бы не отрицали, а, наоборот, подтверждали господствующие экономические отношения и их тенденции развития, необходимо концентрировать внимание на том, что для социальной политики наиболее важным является формулирование [416] структуры социальной сферы подобной или необходимой экономической структуре. Любое общество (а тем более развитое производство, где рациональный момент развития представлен в большей степени) стремиться к тому, чтобы минимизировать общественные издержки и получить максимальные экономические выгоды. Социальная политика способствует этому, перераспределяя бремя затрат и делая тем самым выгодным использование наемного труда на территории данного государства, а вместе с тем достигается политический эффект, который определяется как политическая стабильность.
Социальная сфера жизни людей характеризуется материальными и духовными составляющими и поэтому она может характеризоваться в абсолютных величинах и величинах относительных. Абсолютность условий жизни наемных работников — это та величина собственности, которая необходима для физиологического и минимально социального воспроизводства данной наемной рабочей силы. Экономически она определяется как некоторая совокупность продуктов и услуг необходимых для прожиточного минимума или минимума социально-культурного существования. Абсолютные, или жизненно важные условия жизни наемного труда имеют тенденцию к увеличению. Порог условий жизни, за которым начинают господствовать не природные свойства человеческого организма, а его социальные свойства, становится выше и менее зависимым от природных случайностей. Условия жизни находящиеся за пределами абсолютных составляющих, претерпевают зависимость от социально-экономического состояния общества, от принципов функционирования экономики. Порог абсолютного и относительного состояния условий жизни индивидов или представителей наемного труда имеет тенденцию к перемещению и определяется политико-юридически. Относительная часть условий жизни — наиболее подвижна и может искусственно либо сдерживаться, либо усиленно провоцироваться как государством, так и производителем того или иного продукта. Однако не надо забывать, что провокации, в конечном счете, становятся реальными посредством деятельности самого индивида или организаций, представляющих [417] интерес работников наемного труда. Такое определяемое политикой общество явно контрастирует с реально существующем обществом, вступает в противоречия с ним. Разрешение данного противоречия влечет за собой подъем порога минимума социального существования или подъем абсолютных величин условий жизни наемного труда. При этом как бы сжимаются относительные величины условий жизни, что сокращает возможность свободного проявления индивидуальности представителей наемного труда, а это, в свою очередь, влечет за собой усиление противоречий не внутри класса наемных работников, а между классами, вновь и вновь ставя на повестку дня разрешение противоречий между трудом и капиталом.
Социальная политика государства в большей степени акцентирует свое внимание на абсолютные величины условий жизни, и поэтому в социально-политической деятельности государства общество представлено как общество «пострадавших» от всевозможных природных или социальных катаклизмов, как ущемленное во всех отношениях общество. Круг лиц или социальных слоев, которые подпадают под пристальное внимание государства в его социально-политической деятельности с течением времени постоянно растет. Число людей, входящих в зону социального риска, в соответствии с этим, также растет. При этом можно видеть все возрастающую зависимость общества в целом, с одной стороны, от экономики и ее неравномерного развития, а с другой стороны — от состояния государства и его политики. Сокращение, например, расходов государства на социальную сферу, деструктурирует отношения в обществе, влечет за собой претензии наемного труда к государству, которое не выполняет или в силу складывающихся причин не может выполнить свои социальные обязательства по отношению к ним. А в силу того, что социальные гарантии включаются в понятие собственности наемного труда как класса, эти претензии носят политический характер. Государство, подверженное давлению со стороны наемного труда, стремится своими решениями сбалансировать актуализированный интерес наемных работников, приводя в действие такие механизмы, которые в каждом отдельном случае наиболее эффективны. Политический эффект — [418] нечто иное, нежели эффект в экономике, однако оба эти эффекта связаны между собой. Если экономический эффект представлен как разница между издержками и выгодами и может быть, в конечном счете, просчитан количественно, то политический эффект, с некоторыми оговорками, может быть представлен как доля государственного потребления на поддержание в стабильном состоянии отношения в обществе, равномерно распределяя при этом абсолютные условия жизни людей.
Добавить комментарий