Новый спецкурс для пятикурсников, специализирующихся по истории философии, подготовлен проф. Колесниковым А.С. и ст. преп. Ставцевым С.Н. Он преследует две взаимосвязанные задачи: дать историко-философское обобщение основных эпистемологических концепций в философии 20 века и рассмотреть субъективность как их методологического основания, так и общего тематического поля. Совокупный феномен субъективности понимается как состоящий из двух форм самосознания и самопознания. Специфика предлагаемого подхода к решению указанной проблемы заключается в обобщенном рассмотрении субъективности как ключевой методологической проблемы в философской культуре 20 века, которая, с одной стороны, порождает сам методологический кризис в современной философии, а с другой, содержит в себе существенные предпосылки для его преодоления и выработки новых контуров рациональности. Эта задача остается нерешенной при традиционном историко-философском подходе, характеризующимся рассмотрением и проблемы субъективности, и проблемы метода как двух тематически не взаимосвязанных проблем. Известная теоретическая и методологическая ограниченность такого рода подхода может быть преодолена комплексным подходом.
Общая идея предлагаемого подхода такова: эпистемология не просто одна из основных составляющих [93] философской культуры 20 века, а теоретическая основа по меньшей мере двух основных ее методологических «узлов», тематически объединяющихся вокруг проблемы сознания и проблемы языка. Что дает разрешение проблемы субъективности как методологической проблемы? Оно позволяет изменить сам классический статус субъективности, которая, опосредованная отношением к языку, формирует образ эпистемологии в 20 веке. При этом отношение к языку выражается в двух основных формах: а) через эмпирический анализ высказываний и б) через прояснение языковой природы понимания и конституирования самой субъективности. Соответственно, можно обозначить их как аналитическую и герменевтическую стратегии анализа субъективности.
Наш метод состоит в том, чтобы рассмотреть историю философии 20 века как историю основных эпистемологических концепций и, в итоге, как динамику выраженных в них различных методологических форм субъективности. Его практический результат выявление скрытого эпистемологического фундамента философской культуры 20 века, заключающегося в метатеоретическом потенциале, позволяющем обобщить несоизмеримые до сих пор методологические комплексы для создания более результативной концепции теоретического исследования и преподавания современной зарубежной философии. Содержание подхода можно обобщенно представить в виде концептуальной схемы, резюмирующей основные результаты и выводы, полученные в ходе проведенной работы.
Внутри философской культуры 20 века можно отчетливо выделить два методологических комплекса (или иначе: два модуса субъективности), а именно: комплекс герменевтических методов и комплекс аналитических методов. В основе обоих комплексов в качестве их основной [94] теоретической предпосылки лежит идея познания: познания как объяснения в аналитической стратегии и познания как понимания в герменевтической. В свою очередь, оба эти методологических комплекса имеют собственную внутреннюю структуру, состоящую в обоих случаях из двух методологических направлений более «узкого», ограниченного применения: комплекс аналитических методов 1. Методы формальной теории науки (концепции К. Поппера и Т. Куна) и 2. Методы анализа языка (концепции Г. Фреге, Б. Рассела, Л. Витгенштейна, философии языка: Дж. Серль, Дж. Остин).
Комплекс аналитических методов группируется вокруг идеи «анализа высказываний». Именно на основе принципиального отношения к языку, традиционная (идущая от метафизики Лейбница и кантовского трансцендентализма) идея аналитического мышления становится особой методологией, во многом сформировавшей образ философской культуры 20 века. Три важнейшие характеристики определяют специфику комплекса аналитических методов: отношение к языку, логика и сознательная систематичность. Различные формы их соотношения проявляются в неопозитивизме, логическом эмпиризме, философии науки, критическом рационализме и философии языка. Внутри этого методологического комплекса мы выделяем, с одной стороны, методы формальной теории науки, где лингвистическим основанием анализа является «идеальный язык», а с другой методы анализа языка, где само повседневное и неустранимое обращение с языком служит последней методологической инстанцией.
Комплекс герменевтических методов — 1. Методы исторической и философской герменевтики (концепции В. Дильтея, М. Хайдеггера, Г.-Г. Гадамера) и 2. Формы феноменологического [95] метода (концепции Э. Гуссерля и М. Шелера). Под комплексом герменевтических методов понимаются те философские концепции, которые могут быть обобщены вокруг стратегии понимания как второй важнейшей, наряду с объяснением, эпистемологической стратегией в философии 20 века. Содержательным основанием этой стратегии являются идеи «конституирования» субъективности и «историчности» форм субъективного существования. Две основные методологические формы так понимаемого герменевтического направления это историческая и философская герменевтика, как учение о понимании в науках о духе и феноменология, как попытка понять смысл, исходя из данностей сознания.
Произошедший в философии второй половины 20 века «прагматический поворот» выявил вторую тенденцию в развитии эпистемологической философии. Ее направленность можно обозначить как новую методологическую позицию в эволюции эпистемологии, характеризующуюся принципиальным совмещением некоторых элементов обоих указанных выше методологических комплексов эпистемологической философии первой половины 20 века, в прагматических целях более широкого, обобщенного описания, преодолевающего определенную ограниченность каждого из двух комплексов (герменевтического и аналитического) по отдельности. Основные варианты этой методологической интеграции можно представить следующим образом:
Прагматический поворот» в эпистемологии середины 20 века 1. Метод теории систем (концепция Н. Лумана): совмещение формальной теории науки с герменевтикой и 2. Метод трансцендентальной прагматики (концепции К.-О. Апеля и Ю. Хабермаса): совмещение анализа языка с герменевтикой. Однако, принципиальным для обоих, [96] выделенных нами, вариантов «прагматического поворота» является то обстоятельство, что такого рода синтез не эклектичен, ибо совершается без потери основными (в каждом варианте) понятиями собственного статуса. Так системная теория это концептуально, прежде всего, вариант формальной теории науки, а трансцендентальная прагматика это, прежде всего, герменевтика. Мы рассматриваем теорию коммуникативного действия как прагматически улучшенный вариант аналитического номинализма, который пытается редуцировать субъективность к функциональному употреблению языка.
В конце двадцатого века отчетливо выявляется и третья позиция относительно эпистемологической проблемы метода и самого понятия субъективности как ее основания. Речь идет о целом ряде сформулированных в постмодернистской философии концепций субъективности, противопоставляющих ее как своеобразную альтернативу методологизму эпистемологии. Однако, внутри постмодернистского методологического плюрализма можно выделить ряд позиций, тематически представляющих собой реакцию на основные эпистемологические концепции 20 века, и, следовательно, рассмотреть саму постмодернистскую субъективность как формирующуюся не на преодолении субъективности вообще, а эпистемологически понятой субъективности. Один из возможных способов совмещения постмодернизма с основными эпистемологическими традициями внутри философии 20 века может выглядеть таким образом:
Антиметодологизм в постмодернистской философии и «постмодернистская субъективность» 1. От формальной теории науки к методологическому анархизму (концепция П. Фейерабенда), 2. От анализа языка к философии ненормированного дискурса (концепция Р. Рорти), 3. От феноменологии [97] и герменевтики к аналитикам текста, телесности, воли (концепции П. де Мана и М. Бланшо).
Таким образом, задача спецкурса: переосмысление методологической неопределенности, характерной для философии конца 20 века и истории философии в частности, и определение отношения темы субъективности к проблеме метода, как в позитивном варианте этого соотношения (различные формы эпистемологической философии), так и в негативном (постмодернизм). Предлагаемая методология представляет собой, по мнению авторов, принципиальную альтернативу предпринимаемому в ряде вариантов современной постмодернистской философии превращению историко-философской науки в культурологическую риторику.
С другой стороны, спецкурс пытается актуализировать компаративистское рассмотрение особенностей западной и восточной субъективностей. Раскрывается западная субъективность как изначально сформированный результат воления, осуществления власти и как форма, граница. В русской культуре субъективность задана местом в бытии. Складка внешнего, конституирующая внутреннее, создается не властью, а обживанием пространства (стены дома как внешнее образуют мир внутреннего). Русская культура не знает субъективности как границы, нормы и формы, ей чужда добродетель «простого гражданина», но она культивирует принцип уместности, лелеет место как сферу вызревания субъективности, как условие укорененности в бытии. Таким образом, диалог западной и русской культуры выявляет антиномичность и, одновременно, взаимодополнительность двух типов субъективации.
Добавить комментарий