Петр Климентьевич Энгельмейер (1855-1939) — один из основателей философии техники, основатель технического творчества, пропагандист и организатор научно-технического творчества в России конца ХIХ — начала ХХ столетия, изобретатель, не был ни «воинствующим атеистом», ни «идеалистом-утопистом», в чем его упрекали в 30-х годах. Это был оригинальный мыслитель, который в эпоху индустриализма с ее модернистской ориентацией положил начало постмодернистского понимания места техники в культуре, где техника не вытесняет другие формы культуры, а предполагает их. В своих работах Энгельмейер постоянно подчеркивал, что основными факторами культурного прогресса являются наука, этика, искусство и техника. При этом техника является важнейшим условием для существования первых. «Без вещественный приспособлений, писал он, мы не развлекаемся, и даже не совершаем религиозных обрядов» (1.73). Но техника,в его интерпретации, не падчерица в доме культуры, а равная среди равных, поскольку любая деятельность предполагает и рутинный момент, и творческий. В связи с этим он писал: «Мы не против того, что в религии основные религиозные идеи даются откровением, но требуем, чтобы откровение было признано во всяком изобретении» (2.8).
Энгельмейер хорошо понимал инструментальную мощь техники и осознавал необходимость выработки соответствующей этой мощи мировоззрения. Анализируя предшествующие типы мировоззрения — художественное, мистическое, научно-философское, он пришел к выводу, что техническое мировоззрение является фактически господствующим в Х1Х веке. Однако без философской санкции оно ущербно. Философия техники должна была [67] вскрыть ценностный потенциал техники не очевидный для гуманитарного сознания и вписать ее в культуру.
Разрабатывая философию техницизма, Энгельмейер, как и заверял, «не ставил во главе всех сословий инженерию, не развенчивал идеалов истины, добра и красоты, не понижал идею нравственного долга, не покушался на религию…» (3.7). Он уточнял и редактировал их согласно потребностям времени. Эти уточнения неизбежно сопровождались трансформацией в содержании культурных форм, которые, по мнению Энгельмейера, должны «приблизиться к жизни». Приближение к жизни в индустриальной культуре требовало оттеснения религиозных представлений. В работах «Экономическое значение техники», «Философия техники», «Теория творчества» и других Энгельмейер осуществлял это оттеснение-отсечение максимально бережно, оставляя здоровые части для технического мировоззрения.
Религию Энгельмейер рассматривал в качестве составной части этики. При этом он подчеркивал, что нравственное сознание не имеет под собой религиозных оснований. Оно возникает из сочувствия людей друг к другу. Религиозное сознание имеет свои собственные познавательные и психологические корни, — отсутствие знаний истинных причин явлений и страх и восхищение человека перед силами природы и др. В контексте рассуждений Энгельмейера нравственное сознание включило в себя религию как необходимый инструмент для проведения в массы идеи Добра, Добро Энгельмейер определял как «пользу для другого», оказание которой сопровождается ущемлением интересов доброхота. В религиях идеи воздаяния, с его точки зрения, побуждают оказывать добро, а жертвоприношения выполняют функцию тренировки по ущемлению своих интересов. Таким образом религии стимулируют нравственное самосознание людей. Однако это не исключает их преходящего характера.
Как никто другой, Энгельмейер понимал, что в развитом техническом мировосприятии не должно быть места «внеприродным деятелям» подобно тому, как они существовали в техническом сознании средневекового человека, когда он с помощью магии и волшебства пытался «включить свою волю в воли сверхсил». Наука должна предохранить человека от ошибок интуитивных озарений, Но она не является абсолютным гарантом от ошибок, поскольку в самом процессе научного познания присутствуют и вера, и интуиция, Сама вера ученого в законы науки есть вера, Вера предшествует всякому познанию, Вера и завершает познание, Ученый, писал Энгельмейер, должен понимать, что там, где он предполагает аналогичные известному процессы, это вера. «Чем выше умственная культура человека, чем шире его кругозор, тем терпимее он относится к другим верованиям» (3.64). Но там, где присутствуют доказательства, веры нет. Вера и знания «обратнопропорциональны, но не антагонистичны», подчеркивал он. Но все… «чем шире кругозор, тем больше суживается поле для молитвы» (3.66).
[68]
В здоровом познавательном процессе, по Энгельмейеру, существуют вера, проверенные знания, интуиция и логика. Отсутствие хотя бы одного из них не гарантируют успеха. Однако и «чистое познание» не может удовлетворить технического человека, который всегда стремится творить « не в пределах самого себя», и «не в пределах мира», а в отношении «себя к миру» (4.140). Чтобы творить в отношении «себя к миру», нужны воля и умения. Веру, волю, умение полемизировать с оппонентами все это черпает Энгельмейер из религиозной сферы.
Толерантность по отношению к другим верованиям и представлениям базируется у Энгельмейера на понимании жизни как бессознательно-сознательном процессе, в котором творчество осуществляется автоматически от прошлого к настоящему. Человек — часть этого процесса, но творит по иному, — от желания к его осуществлению. Человек из «ничего» творит соответствие между желанием и миром. Он творит телеологично и сверхъестественно, поскольку прерывает естественный ход событий, делая будущее настоящим. Но его прорыв естественной необходимости не абсолютен, поскольку он — частица мирового космического процесса. Мир думает его головой, чувствует его интуицией как проявлением космического бессознательного, осуществляет действие с помощью воли, истоки которой находятся в рефлексах, руководствуется его разумом, каким бы слабым отражением мира он не был, и опирается на его действия, которые есть « функции желания Истины, Красоты, Добра и Пользы».
Однако соотношение между миром и человеком не соизмеримы. Природа творит формы, а человек творит ценности, то есть культуру. Сознательное и бессознательное в творческом процессе освоения мира по-разному представлено в каждом индивиде. Для гениальных людей характерны интуитивность и гипотетичность в творческом освоении мира, для талантливых — рефлексивность и большая обращенность к проверенным теориям, Основная же масса людей творит бессознательно, опираясь на рутинное действие, в основе которого заложено веками проверенное умение. Творчество — вездесуще. Оно — сущностная характеристика мира и человека». Вне творчества, писал Энгельмейер, жизнь фактична, неинтересна, и….несправедлива» (4.118). Но, в том-то и дело, что суть энгельмейеровской философии заключается в том, что жизнь не может быть несправедливой, поскольку вся она есть творчество. Человек должен это понять и творить более экономно и целенаправленно.
В любом творческом процессе заложена техничность, то есть способность человека « незначительными усилиями заставлять работать на себя огромные силы», « это основной принцип, по мнению Энгельмейера, сделавший человека культурным» (4.80). В религиозных культурах человек ошибочно пытался заставить работать на себя своих богов. Фундаментальное образование должно оградить технического человека как от различных форм [69] мистицизма, так и от изобретения « вечного двигателя».
Идеи П.К. Энгельмейера и сам его облик, проявляющийся в его работах, терпеливого и взыскательного к себе мыслителя, готового к критике и компромиссам, во многом не соответствует нашему духу времени с его «реваншем Бога», спровоцированном техногенной цивилизацией, но он не соответствует и последней с ее утилитаризмом. Однако, как нельзя больше, отвечает тенденции технологического прогресса — взыскательного воспитателя человечества, требующего согласованного, экономного, совместного творчества, направленного на решение жизненно важных глобальных проблем современности.
Литература
- Энгельмейер П.К. Техника, как фактор современной культуры // Мир Божий, 1900,7.
- Энгельмейер П.К. Теория творчества. СПб., 1912.
- Энгельмейер П.К. Философия техники. Вып.3, М.,1912.
- Энгельмейер П.К. Философия техники. Вып.4, М., 1913.
Добавить комментарий