Барокко приходит в Новую Испанию в начале XVII века. Новый стиль быстро распространяется по всей территории американского континента, чему способствует тот факт, что церковь активно его внедряет. Как правильно отметил В.Б. Земсков (Земсков В.Б. История литератур латинской Америки. Т. 1: От древнейших времен до начала войны за независимость. М., 1985. С. 383-384), такие свойства барочной эстетики, как гибкость художественных принципов, способность к синтезу далеких форм в единую систему, экспрессивность, склонность к декоративизму и культу роскоши стали близки креольским вкусам, которые формировались под воздействием эстетики «избыточности» индейского искусства. С другой стороны, барочная эстетика «гармонии разлада» становилась средством гармонизации изначальной дисгармонии, порожденной столкновением традиций разных миров. Литература с присущими ей культеранизмом и упражнениями в риторике была, пожалуй, самым утонченным выражением барокко. Многие литераторы того времени пользовались огромным успехом, осваивая области литературных игр и каприччо, таких как анаграммы, надписи на эмблемах, лабиринты. Особую известность приобрели Хосе Лопес Авилес, который написал биографию фрая Пайо Энрикеса в стихах, и Матиас Боканегра, добившийся популярности благодаря своей «Песне по поводу одного заблуждения» («Canciуn a la vista de un desengaсo»). Литература колонии перешла на новый этап своего развития, оставив позади хроники конкисты и миссионерские заметки, отвечая требованиям нового креольского общества, и основное место заняла литература придворно-панегирического характера. «Новинки» испанской литературы сразу же попадали на американский континент, а Гонгора и Кеведо безоговорочно принимались за образцы; мало того, знание «Одиночеств» Гонгоры наизусть считалось признаком хорошего вкуса.
Мехико, будучи столицей Новой Испании, сохраняет и в XVII веке роль «литературной метрополии американского мира» (Марселино Менендес и Пелайо. История испаноамериканской поэзии. Сантандер, 1958. С. 58-78). В литературных состязаниях в честь Девы Марии, опубликованных Сигуэнсой-и-Гонгорой, участвовало более пятидесяти претендентов (Обязательное условие подобных конкурсов — это соревнование с Луисом де [44] Гонгорой. Наиболее известные из них — «Оракул лучших муз Испании» (1654), «Кастильский принц» (1672), «Кордовский Аполлон» и «Принц испанских лириков» (1682), в то же время обширное библиографическое исследование Х.М. Беристайна включает в себя более ста имен известных авторов, его современников. Сам Сигуэнса-и-Гонгора был одним из самых эрудированных людей своего времени. Его интересы распространялись практически на все области человеческих знаний, но особенно привлекали его внимание математика, философия и история. Он также основал музей мексиканских древностей, изучал ацтекский календарь с целью установить более точную хронологию местных народов, организовал гидрографическую экспедицию в недра Мексики. Некоторые из его трактатов были направлены против астрологических суеверий, кроме того, он популяризовал основы астрономии в книге с экстравагантным названием Математический Белерофонт против астрологической Химеры (El Belerofonte matemбtico contra la Quimera astrolуgica). Всемирную известность литератора ему принесли поэмы под названием Индейская весна (Primavera Indiana) (1668) и Партенический триумф (Triumph Parthénico). Типичным и выдающимся представителем того переходного времени был поэт Бернардо де Бальбуэна, а прославила его поэма Величие Мексики (Grandeza Mexicana), поэма-хвала Мехико. Поэтический стиль Бальбуэны гармонично отражал креольские вкусы, сочетая в себе все тот же культ роскоши, декоративность, театральность эффектов, дробность и многофигурность изображения.
Всеобщая «ученость», тем не менее, располагала к тому, что при дворе царила атмосфера сомнительного литературного вкуса и бесконечных интеллектуальных игр. Многочисленные поэтические соревнования сформировали особенности массовой поэтической продукции — тяготение к декоративизму, к усложненным инверсиям, метафорам, неологизмам, к аллегоризмам, сложной символике. Фрай Хуан де Валенсия, бывший наемный солдат, о котором рассказывают, что он знал наизусть Calepino, написал на латыни поэму о Святой Терезе под названием Терезиада (Teresiada), состоящей из 350 двустиший, которые можно было читать в обе стороны. Другие посвящали себя тому, что переделывали творения Гонгоры, к тому времени ставшего уже классиком. Августин де Саласар-и-Торрес на университетском экзамене цитировал наизусть Одиночества (Soledades) и Полифема (Polifemo) Гонгоры, комментируя и разъясняя наиболее темные места из его бессмертных творений. Однако, богатый критический литературный опыт, тонкий вкус и чутье позволили ему избежать вышеупомянутых соблазнов и стать автором искусной комедии Очарование есть красота (El encanto es la hermosura), которую даже приписывали Тирсо де Молино.
В середине XVII века было положено начало тому, что, собственно, и называется «мексиканской литературой» XVII века. Именно в это время группой поэтов, среди которых Луис Сандоваль и Сапата, Солис де Агирре, Хосе Лопес Авилес, Хуан де Гевара, Сигуэнса и Гонгора и Хуана Инес [45] де ла Крус был создан новый стиль мексиканской поэзии. Барокко обрело в Латинской Америке благородную почву. Но значение творчества Хуаны Инес де ла Крус невозможно поставить под сомнение. Многие исследователи называют ее самым ярким талантом Мексики XVII века, а некоторые отводят ей первую роль во всей мексиканской литературе.
Творчество Сор Хуаны с одной стороны стало символом зарождения новой, самобытной латиноамериканской культуры, но вместе с тем оно полностью интегрировано в общеевропейский культурный контекст. Наследуя испанскому барокко Золотого века, Хуана Инес впитала все его исконные черты. Она отдает свое предпочтения Гонгоре, Гарсиласо, Кеведо, Лопе де Вега и Кольдерону. Кеведианский концептизм ощущается в ее концептуальных играх. Соотношение рационального и чувственного устанавливается посредством внутренней рифмы, когда слова ментального и чувственного плана расположены в определенном порядке для поддержания некоей игры. Ей нравятся поэмы-силлогизмы, которые поднимают вопросы познания. Говоря словами Унамуно, она думает то, что чувствует, и чувствует то, что думает. В трактовке философско-религиозных и моральных тем Сор Хуана приближается к Кеведо, но поэтические школы Возрождения стали источником меланхолии, нежности и прозрачности большинства ее стихов. Гонгора привел ее к детально отшлифованной формы, он стал ее учителем в том, что касается способов выражения мысли, обилия неологизмов, перифраз, смелых метафор, привлечения мифологического пласта.
Лирика Сор Хуаны включает в себя стихи религиозного характера — несколько романсов, отличающихся игрой с концептами и языком и охватывающих темы мистерий, свойственных такого рода поэзии; стихи, написанные по какому-то особому поводу, предназначенные для публичного чтения при дворе, утонченные, детально проработанные, но с риторической точки зрения довольно слабые. Любовные стихи, а также стихи описательного характера — это около двадцати сонетов, с очень строгой структурой, в которых любовная тема переводится поэтессой в план умозрительных построений, незаметно сублимируя чувственную сторону дела. Ее философско-нравственные стихи, главным образом сонеты, наполнены символами и мотивами, которые проходят сквозь всю классическую традицию и обновляются в эпоху барокко. Кульминацией поэтического творчества Сор Хуаны стала поэма Первое сновидение.
Сор Хуана много писала для Церкви, в том числе ею было создано около десятка полных «комплектов» вильянсико. Вильянсико относят к сакральной рождественской поэзии, которая не является поэзией философской, а скорее драматической. Они исполнялись на народных праздниках, где их пели и декламировали. Задачей вильянсико было максимально приблизить сакральные темы к народу, популяризировать библейских персонажей, результатом чего стало использование народной речи, языка улицы. Авторы вильянсико в Мексике обращались к разным языковым пластам — это и разговорный кастильский, и вульгарная латынь и индейские языки.
[46]
Театр Сор Хуаны охватывает как сакральные, так и светские темы. Священные ауто повествуют о жизни святых, библейских событиях, либо на христианский лад трактуют мифологические темы. Светскими комедиями Сор Хуаны являются Хлопоты одного дома (Los empeсos de una casa) и Лабиринт любви (Amor es mбs laberinto). Хлопоты одного дома (1683) — это первая светская комедия, написанная и поставленная в Латинской Америке. Лабиринт любви (1689) — произведение, развивающее любовную тему и содержащее биографические сведения о жизни поэтессы при дворе. Оба произведения до сих пор пользуются большим успехом у зрителя.
К прозаическим произведениям относятся два связанных между собой публично опубликованных письма Афиническое письмо (Carta Atenagуrica) или Кризис одной проповеди (Crisis de un sermуn) и Ответ Сор Филотее де ла Крус (Respuesta a Sor Filotea de la Cruz). Первое сочинение было адресовано епископу Пуэблы и являлось частным письмом. В нем Сор Хуана подвергла критике основные положения проповеди известного португальского проповедника Антонио де Виейра, посвященной проявлениям божественной любви. Епископ Пуэблы опубликовал Афиническое письмо без ведома поэтессы, сопроводив его Письмом Сор Филотеи (Carta de Sor Filotea), в котором обсуждалась и осуждалась жизнь Сор Хуаны. Существует мнение, согласно которому Письмо Сор Филотеи было написано с разрешения самой Сор Хуаны для того, чтобы дать предлог монахине ответить на многие обвинения в ее адрес. Особенное внимание привлекает тот факт, что к моменту публикации Письма литературная деятельность Сор Хуаны была по преимуществу обращена к религиозным темам, помимо Кризиса одной проповеди в эти последние годы до полного отказа от сочинительства были написаны Благочестивые занятия (Ejercicios devotos), сакраментальные ауто, вильянсико, целые ряд стихотворений на философские и религиозные темы. В связи с этим обвинения в ее адрес выглядят несколько натянуто. Спустя три месяца Сор Хуана пишет Ответ Сор Филотее де ла Крус, который при ее жизни так и не был опубликован.
Творчество Сор Хуаны уже при ее жизни приобрело исключительное значение для зарождавшейся литературы Америки, став свидетельством творческих и духовных возможностей Нового Света. Пафос познания, сопряженный с пессимизмом поражения, крайний интеллектуализм, философичность и вместе с тем духовная наполненность ее произведений, и особенно Первого сновидения, являются необычными чертами не только для литературы Латинской Америки, но и для испанской литературы XVII века. Ее понимание кардинальной проблематики века барокко выходит за пределы испанской литературно-философской традиции XVII века. «Десятая муза», «Мексиканский Феникс» — так называли ее современники. Она достигла широкого признания еще при жизни, немногие барочные авторы были удостоены чести переиздаваться при жизни несколько раз. Значение творчества Сор Хуаны Инес де ла Крус невозможно переоценить.
Добавить комментарий